Сегодня свой 76-ой #ДеньРождения отмечает замечательный режиссер и аниматор Хаяо Миядзаки.
Миядзаки родился в Токио 5 января 1941 года. В 1958 году, будучи в последнем классе старшей школы Тоётама, Миядзаки увидел в кино анимационный фильм «Легенда о белой змее». По его собственным словам, именно с этого момента он твёрдо решил стать аниматором. В апреле 1963 года получил работу художника-фазовщика в Toei Animation. С этого момента начинается его анимационная карьера. Примерно на это время приходится знакомство Миядзаки с Такахатой Исао, будущим напарником и хорошим другом.
В 1971 году Миядзаки с друзьями решает экранизировать сказку Астрид Линдгрен «Пеппи Длинный чулок», для чего основывает свою студию, но затея терпит крах, так как владельцы авторских прав не дают согласия на экранизацию. Миядзаки вновь нанимается аниматором на большую студию.
В 1982 году, отойдя от анимации, Миядзаки начинает проект «Навсикая из Долины Ветров», которым заинтересовалась студия Tokuma Shoten, предложив его экранизировать, на что Миядзаки ответил согласием. В будущем Миядзаки и Такахата будут тесно сотрудничать с Tokuma Shoten, а точнее с ее президентом Токумой Ясуёси. В 1985 году он и Такахата основывают студию Ghibli при поддержке все той же Tokuma Shoten.
В 1986 году на свет появляется первый фильм студии «Небесный замок Лапута», созданный Миядзаки. В дальнейшем он поставит на студии Ghibli следующие фильмы: «Наш сосед Тоторо» (1988), «Ведьмина служба доставки» (1989), «Порко Россо» (1992), «Принцесса Мононокэ» (1997) и кульминационный фильм «Унесенные призраками», за который Миядзаки получает «Оскар».
20 февраля 2014 года в России состоялась премьера анимационного фильма «Ветер крепчает». Картина входила в официальную конкурсную программу 70-го Венецианского кинофестиваля, там же было официально объявлено, что Хаяо Миядзаки этим фильмом завершает свою карьеру.
Традиционные Правила жизни Хаяо Миядзаки.
Я не рассказчик. Я человек, который рисует картинки.
Я признаю: рисованная анимация умирает. Мастера рисованной анимации скоро станут не нужны, как когда-то стали не нужны создатели фресок. Но я счастлив, что мне довелось провести в этом умирающем ремесле больше сорока лет.
Я догадываюсь, что компьютер способен на большее, чем человеческая рука. Но мне уже слишком много лет, чтобы заставить себя убедиться в этом.
Иногда мне хочется сказать: откажитесь от анимации — вокруг нас и так слишком много воображаемых вещей.
Современный мир бесплоден, пуст и лжив. Надеюсь, я смогу дожить до того дня, когда все застройщики обанкротятся, Япония обеднеет, и все вокруг покроет высокая дикая трава.
Жизнь — это просто мерцающий в темноте свет.
В битве богов и людей людям никогда не выйти победителями.
Я законченный пессимист. Но если у кого-то из коллег рождается ребенок, все что мне остается — это пожелать ему счастливого будущего. Ведь ни у кого нет права говорить ребенку, что он не должен был рождаться в этом догорающем мире. И мы никак не можем ему помочь — разве что благословить его. Собственно, думая об этом, я и делаю свои фильмы.
Мне кажется, что дети интуитивно понимают это лучше, чем взрослые: мир, в котором они родились, безжалостен, безнадежен и сыр.
Несмотря на пессимизм, я не собираюсь делать фильмы, которые говорят: отчаивайся, беги и прячься. Все, что я хочу сказать — это: не бойся, когда-нибудь все встанет на свои места, и где-то тебя точно поджидает что-то хорошее.
Мы живем в эпоху, когда дешевле и выгоднее купить права на фильм, чем снять его.
Большинство современных фильмов построено на одной идее: вначале нужно изобразить зло, а потом — его уничтожить. Так делают все, но, на мой взгляд, от этой идеи пахнет мертвечиной. Как и от другой популярной идеи — о том, что у истока любого злодейства — в жизни, в политике, где угодно — стоит конкретный человек, которого всегда можно обвинить и которого всегда можно наказать. Это самая безнадежная мысль, которую я когда-либо слышал.
Никогда не упускайте шанса сразиться с продюсерами.
Люди, которые спрашивают вас, не нужен ли вам еще один год для окончания работы над фильмом, — самые большие лжецы на свете. Потому что этот год они не дадут вам никогда. Все, что они хотят — это запугать вас.
Никогда не позволяйте работе делать вас своим рабом.
Тот, у кого недостаточно опыта и наблюдений, вряд ли может называть себя аниматором. Однажды, когда мы разрабатывали сцену с горящим огнем, часть моих сотрудников призналась мне, что они никогда не видели горящих дров. И я сказал им: «Останавливаем работу. Поезжайте и посмотрите». В тот момент я подумал, что, наверное, я очень старый. Потому что я помню то время, когда все японские бани топились при помощи дров. А сегодня ты просто нажимаешь кнопку.
Вдохновение можно найти даже в прогнозе погоды.
Конечно, у нас на студии есть и компьютерный отдел. Но я всегда говорю им: «Старайтесь работать неаккуратно, не стремитесь к идеальным линиям. Мы ведь здесь создаем тайну, а тайна никогда не бывает идеальной».
Мне не нравится, что многие люди считают, что ностальгия — это привилегия взрослого человека. Дети чувствуют ностальгию точно так же, если не более остро. На мой взгляд, ностальгия — это самая распространенная человеческая эмоция. Ведь жизнь — это непрерывная череда потерь. И дети чувствуют эти потери так же, как и все остальные.
Я полагаю, что детские души наследуют историческую память предыдущих поколений. Потом, когда они начинают взрослеть, доставшаяся им память становится все более и более недосягаемой. Поэтому больше всего на свете я хочу сделать фильм, который способен разбудить в людях эту память. Если я сделаю это, я точно смогу умереть счастливым.
Я живу жизнью обычного человека своих лет: хожу в магазин, покупаю еду, а также захожу иногда в кафе — просто чтобы выпить чашку кофе.
Ненавижу коллекционирование.
Не люблю критиков. Иногда мне даже хочется кого-то из них пнуть. Но я слишком слаб, чтобы пнуть критика.
Я не люблю читать рецензии. Я люблю смотреть на зрителей.
Самая страшная ловушка, в которую может угодить режиссер, — это страх того, что на его фильме зрителю будет скучно.
Хороший детский фильм нужно снимать с расчетом на взрослых.
Главный герой большинства моих фильмов — девочка. Я могу очень долго объяснять, что я хочу этим сказать и как я к этому пришел, но лучше ограничиться кратким ответом: все дело в том, что я очень люблю женщин.
В моих фильмах очень много свиней. Может быть, это просто потому, что свинью легче нарисовать, чем верблюда или жирафа... Но, если говорить правду, мне кажется, что свинья очень похожа на человека — по поведению и внешне.
Обретение свободы — самая большая радость, доступная человеку.
Вся красота мира легко может поместиться в голове одного человека.
